СОРАТНИКИ
С именем А. М. Бутлерова неразрывно связаны судьбы многих выдающихся представителей отечественного пчеловодства. Не только личное обаяние и эрудиция академика причина тому, но, главное, его прогрессивные взгляды на переустройство пчеловодства России, идеи служения народу, воспитания в нем высокой нравственности.
Вьщающийся театральный деятель и великий ученый-химик- люди одного поколения. Они оба служили народу: один - средствами искусства, другой - науки. Это творческое родство рождало и внутреннюю близость. Поэтому Бутлеров был рад обратить Геннадия Петровича в свою пчеловодную «веру». В дружеских встречах и бесконечных беседах Александр Михайлович не только старался научить Кандратьева практическому пчеловодству, но и приобщал его к решению гигантских проблем, стоявших перед пчеловодством России.
И вот уже Г. П. выступает с переводными статьями в «Трудах» Вольного экономического общества, а потом с «Заграничными известиями» в бутлеровском «Русском пчеловодном листке». Практически он начинает вести отдел зарубежных сообщений, публикуя в иные годы по 12 реферативных статей - в каждом номере журнала. По рекомендации А. М. Бутлерова, Г. П. Кандратьева избирают членом Пчеловодной Комиссии - организации весьма влиятельной и авторитетной, своеобразного штаба пчеловодов России.
Г. П. Кандратьев высоко ценил многогранную общественную деятельность А. М. Бутлерова-пчеловода, считал его вождем русского пчеловодства, гордился тем, что стал соратником и личным другом такого человека.
На своей пасеке, что началась с трех колод и выросла до ста ульев, Г. П. Кандратьев испытывал кавказских пчел, о которых впервые заговорил А. М. Бутлеров, применял рациональные приемы, рекомендованные ученым. По ходатайству академика Г. П. Кандратьеву, как одному из незаурядных рациональных пчеловодов в окрестностях Сухуми, близ Ново-Афонского монастыря, был выделен под пасеку участок в 100 десятин. «Основанием этому ходатайству,- писал А. М. Бутлеров в прошении правительству,- служит то соображение, что Закавказское побережье Черного моря представляет зону исключительную и в высшей степени благоприятную для пчеловодства, и поэтому распространение там живых примеров рациональных пчеловодных приемов может иметь весьма серьезное экономическое значение». Кстати, и А. М. Бутлеров получил здесь такой же, смежный с кандратьевским, участок.
С восторгом вспоминает Г. П. Кандратьев о совместных поездках на дальние пасеки. Ехали они обычно весной, в апреле-мае- в самое лучшее время для Кавказа. До Севастополя добирались по железной дороге, оттуда на лошадях по живописнейшим местам через Байдарские ворота в Ялту, там садились на пароход до Сухуми. Путешествие занимало более недели в одну и столько же в другую сторону. «Сколько пережито, сколько переговорено было в этих путешествиях!»-восклицал Г. П. Кандратьев. Мысли, идеи и планы, родившиеся в этих поездках, определяли всю их последующую деятельность.
Внезапная смерть академика А. М. Бутлерова стала тяжелой утратой для всего научного мира России и безмерно большим личным горем для Г. П. Кандратьева.
- Я осиротел,- сказал он тогда.
Александр Михайлович был для него учителем, наставником, другом и соратником. Раньше ему казалось, что им владеет «одна, но пламенная страсть» - искусство. Теперь, благодаря Бутлерову не менее сильной страстью стало пчеловодство, без которого, по его словам, он уже не мог представить своей жизни.
В 1890 году Геннадию Петровичу Кандратьеву предложили возглавить «Русский пчеловодный листок» - любимое детище А. М. Бутлерова, что само по себе подчеркивало преемственность творческих заветов А. М. Бутлерова и его принципов пчеловодства. Только из-за недостатка времени Кандратьев вынужден был отказаться от этого высокого, почетного и, безусловно, заслуженного доверия. Спустя два года он сам начал издавать журнал «Вестник иностранной литературы пчеловодства», посвятив его светлой памяти своего друга и учителя. Имя А. М. Бутлерова не сходило со страниц журнала. Г. П. Кандратьев не переставал советовать каждому, кто хотел познакомиться с пчеловодством, читать книгу Александра Михайловича «Пчела, ее жизнь и главные правила толкового пчеловодства», которая, по его утверждению, «может считаться краеугольным камнем основных знаний всякого русского пчеловода».
